Анализ формирования компьютерного андеграунда в контексте современной киберкультуры

Дата: 14.05.2004
Источник: www.crime-research.ru
Автор: Александр Чернавский


Начиная с конца шестидесятых годов XX века, бурное развитие цифровых технологий стало инициировать возникновение ряда социокультурных феноменов – интеллектуальных движений, в идеологии которых сплелись различного рода маргинальные интенции с верой в безграничные возможности компьютерной техники в реализации индивидуальной свободы. Первым определяющим событием в данном контексте можно считать зарождение хакерской субкультуры, истоки которой берут начало в шестидесятые годы в Массачусетском технологическом институте США и Стэнфордском университете, где молодые ученые, раздраженные бюрократическими препонами на пути к дорогим и малодоступным на тот момент времени компьютерам, начали прокладывать свой собственный путь в информационное пространство. В дальнейшем они распространились по другим центрам, таким, как Калифорнийский университет, где встретились с родственно настроенными интеллектуалами, принадлежавшими к развивавшемуся тогда движению хиппи. Этика хакеров началась с положения о том, что никакие бюрократические барьеры не могут противостоять улучшению систем, они глубоко верили в то, что информация должна быть свободной [1]. Хакеры стремились децентрализовать стандарт, созданный IBM, и создать различные формы работы с компьютерами. Они заставили машины делать то, чего жестко ориентированный на IBM истеблишмент того времени даже и представить не мог, – рисовать и сочинять музыку. В немалой степени именно их усилия привели к созданию персональных компьютеров, компьютерных журналов, видеоигр – по сути, целой компьютерной культуры. Впоследствии хакерская этика свелась к трем основным принципам.

Первый из них – избегать нанесения ущерба, т.е. в случае вторжения в систему, принимать величайшие предосторожности для избежания ее повреждений.

Второй принцип многих хакеров – свободный обмен технической информацией, так как патентные и авторские ограничения, по их мнению, замедляют техническое развитие и не нужны в контексте технического прогресса.

Третий – развитие человеческого знания как такового [2].

Безусловно, существование хакерского движения не было бы возможно без развития сетевых технологий, итогом этого развития явилось создание глобальной сети Internet. Для нас субкультура хакеров представляет интерес в том плане, что является первым примером влияния компьютерных и сетевых технологий на формирование специфических культурных течений компьютерного андеграунда, главной идеей которых можно считать лозунг «Информация хочет и должна быть свободной». Хакерская деятельность также послужила основой для движения киберпанков, в котором наиболее показательно слились технологические, культурные, философские и эстетические аспекты информационной революции.
Прежде чем непосредственно перейти к рассмотрению компьютерного андеграунда, мы дадим его обобщенное определение, а также приведем небольшой теоретический обзор его влияния на идеологию киберпространства глобальной сети, мы сосредоточим свое внимание на идейном и социально-политическом фоне, сопутствующем возникновению киберкультуры как таковой. Точка отсчета последней поразительно совпадает с периодом становления постмодернизма - концом шестидесятых - началом семидесятых годов ХХ века. Именно тогда происходит специфическое переплетение разноплановых событий, таких как политические акции, связанные с выступлениями против милитаризма, расизма, сексуальной дискриминации, гомофобии, потребительства и загрязнения окружающей среды и т.п.; в это же время получают свое развитие идеи постструктуралистской философии, а в социологии утверждается теория постиндустриального (информационного) общества, и все это происходит параллельно с информационно-технологическим бумом, связанных с началом вхождения дигитальных технологий в жизнь людей.

Находясь под влиянием теорий Маршалла Маклюэна, многочисленные технофилы, фанаты технологического прогресса считали, что интеграция средств массовой информации, вычислительных технологий и телекоммуникаций неизбежно создаст электронную агору – некое виртуальное место, где все смогут свободно выражать свои мнения без страха цензуры.

Таким образом, берет начало процесс формирования выстроенной вокруг информационных технологий культуры, стержневым принципом которой стало провозглашение свободы индивида от тоталитарной власти любых структур.
Однако мне кажется, что не без основания, можно говорить о том, что это не было абсолютно новой и необычной точкой зрения, возможно мы можем говорить о новом лице анархизме, так сказать, о его «технологическом» обличье, хотя это утверждение требует дополнительно обзора и подробного анализа.

Очагом этой культуры, впоследствии распространившейся и на другие страны и регионы, было калифорнийское побережье США, где впервые соединились технократические идеи ученых и инженеров, разрабатывающих новейшую вычислительную технику; идеология хакеров, постулирующая свободную циркуляцию информации; социологические и футурологические пророчества теоретиков постиндустриального общества; хипистско-анархистские идеалы маргинальных субкультур, отстаивающие незыблемость личной свободы; а также идеи экономического либерализма «джефферсоновской демократии». Тридцать лет спустя Ричард Барбрук и Энди Камерон назовут сплав этих идей «калифорнийской идеологией», в которой, несмотря на ее неоднозначность и противоречивость наиболее полно воплотятся идеи информационного либерализма и виртуальной демократии. Таким образом, калифорнийские настроения шестидесятых-семидесятых годов могут считаться началом отсчета формирования киберкультуры, подобно тому, как парижские события 1968 года стали отправной точкой культуры постмодерна.
Автор хотел бы привести один важный эпизод, который оказал серьезное влияние на дальнейшее развитие всех виртуальных технологий в дальнейшем. Для этого будет приведена обширная цитата из интервью «психоделического гуру» 60-х и 70-х годов Тимоти Лири, взятого в 1993 году. Цитата касается появления на медиарынке в 1970-х годах первой видео игры «Понг», - первой игровой телеприставки. Тимоти Лири говорит об этом, как о важнейшем поворотном пункте в развитии современной культуры.

«Понг» был первой детской игрой, позволявшей двигать предметы по экрану телевизора. Появление феномена «Нинтендо» было не менее важным событием, нежели изобретение Гутенбергом печатного станка. Это было новое поколение детей, которые выросли, зная, что можно влиять на происходящее на экране. Мамаша с папашей торчат на втором этаже в гостиной и пассивно смотрят новости – точно так же, как в детстве они пассивно смотрели диснеевские мультики. А этажом ниже, в детской, их дети активно изменяют «картинку» на экране. «Чем они там занимаются?» - «Они уткнулись в свое «Нинтендо»! Вместо того чтобы сидеть тут и смотреть образовательные телепрограммы». Да не может быть никаких «образовательных телепрограмм»! Это сущий оксюморон. Способность изменять «картинку на экране» - вот подлинное могущество!» [3].

Такая возможность уже в 70-х годах явилась фундаментом для формирования первого поколения, которое знало, что медиакартинку можно изменять. В дальнейшем эти дети, взрослея, активно приобщались к разнообразным компьютерным конференциям и компьютерным сетям, узнавая, как все более существенным образом влиять на виртуальную реальность, которая становилась неотъемлемой частью жизни. Наиболее заметным воплощением интернетовского либертарианства стала «Декларация независимости Киберпространства» Джона Перри Барлоу, написанная и размещенная в сети в 1996 году в ответ на попытку американского правительства ввести цензуру в Интернете. Категорически выступая против любых ограничений возможности самовыражения в пространстве глобальной сети, Барлоу во введении к декларации сознательно употребляет непристойные выражения в адрес власти. В данном случае автор преследовал цель, показать, как легко могут быть распространены в Интернете изречения, недопустимые в официальной публицистике и средствах массовой информации. Замысел Барлоу удался: тысячи компьютерщиков-сетевиков во всем мире скопировали его текст так, что он оказался помещенным на сотнях серверов и переведенным на десятки языков. Если в случае с книгой, газетой, телепрограммой и другими привычными средствами коммуникации государство реально могло поставить барьер, ограждающий циркуляцию нежелательных сведений, то в ризоморфной среде Интернета изъять, изолировать, ту или иную информацию оказалось практически нереальным – паутина ризомы-интернета не поддается системной и директивной регламентации, примером чего и стала декларация независимости киберпространства, распространенная по всему миру в обход механизмов контроля со стороны властных структур. На наш взгляд, именно ризоморфное, то есть номадическое, децентрированное, многомерное, устойчивое к разрывам устройство Интернет позволило Барлоу расценить попытку законодательства нанести вред киберпространству, не иначе как «стремление заварить чай в воображаемой гавани».

Итак, основная идея, содержащаяся в Декларации, – провозглашение независимости киберпространства всемирной паутины от государственных структур. Развивая ее, Барлоу идет дальше и заявляет об инаковости киберпространства вообще, об иной его природе. Исходя из текста Декларации, можно выделить несколько аспектов, указывающих на специфику виртуальной среды глобальной сети Интернет. Так, онтологически киберпространство не является физической реальностью, в связи с чем законы материального мира не имеют в нем своей силы. Однако автор считает свои долгом отметить в этом контексте, что, генетически, информация все же имеет физическую природу. Следовательно, по генетической связи нельзя отрицать справедливость законов реального мира в сетевом пространстве. Согласно Декларации, взятое в социальном аспекте, киберпространство выступает альтернативой обществу как таковому, ибо уже не является тем, что мы привыкли считать социальной реальностью. Организованное посредством телекоммуникаций и всеобщих усилий сообразно своему «общественному договору», в котором нет места аппарату господства и принуждения, киберпространство становится зоной свободы, где отношения выстраиваются не по принципам, господствующим в окружающей нас социальной действительности, а согласно собственной этике. Таким образом, обозначается еще один момент, свидетельствующий о специфики киберпространства – его этическая, а не юридическая обусловленность. В неподдающейся администрированию ризоморфной среде глобальной сети единственными регуляторами характера взаимодействий и правил общения являются нравственные законы, и, быть может, кантовский категорический императив нигде доселе не обретал такой силы «принципа всеобщего законодательства», как на виртуальных просторах сетевого пространства.

Декларация независимости киберпространства является для нас ярким примером, иллюстрирующим, как некогда локально провозглашенные киберпанками принципы неограниченной свободы информации и особого статуса киберпространства становятся основополагающими в процессе телекоммуникации в глобальной сети Internet.

Рассмотрим теперь другой мотив философии киберпанка, также нашедший свое воплощение в современном Интернете и ставший одной из неотъемлемых характеристик выросшей вокруг него киберкультуры и идеологии сетевого либерализма, а именно, индивидуализм, понимаемый не как отрешенность индивида от окружающей действительности, а как возможность выражать свои собственноличные взгляды, выбирать свой круг предпочтений и интересов. По сравнению с другими средствами массовой коммуникации, Интернет дает несоизмеримо большие возможности для реализации дифференцированного подхода к получению информации. То есть, вместо телевидения или радио, предлагающих готовый информационный поток, пользователь сети, критически оценивая доступный материал, может сам выбирать нужные сведения, а если учесть масштабы глобальной сети, то его выбор оказывается предельно широким. Еще одним фактором, способствующим осуществлению личных интенций индивида, является анонимность. Выступая в качестве виртуального субъекта в интернетовской среде, индивид может реализовать свое реальное «Я», т.е. реализовать те намерения, которые в обычной, «статусной» жизни он не смог бы осуществить в силу социальной обусловленности. Возможность анонимного общения освобождает человека от многих барьеров и условностей, а гарантия, того, что маршруты его навигации в киберпространстве глобальной сети не будут представлять ни для кого интереса, позволяют индивиду без опасения быть «неправильно понятым» затребовать всевозможные материалы, в том числе маргинального и плана.

Доминирование индивидуалистских тенденций во всемирной паутине обуславливает фактическую невозможность создания какого-либо масштабного сетевого сообщества. Собственно говоря, когда мы употребляем понятие «киберкультура», то поступаем не совсем корректно. На самом деле единой киберкультуры нет и быть не может, равно как не существует и никакого единого «сетевого сообщества». Сеть - это пространство одиночек, объединить которых в некую общность, подобную существующим в обществе партиям и движениям, практически невозможно. В сети отсутствует фактор конъюнктуры, поэтому, если люди здесь объединяются, то диктуется это не какими-то внешними мотивами, а подлинными потребностями и влечениями. Когда идет речь о киберкультуре в целом, то ее следует понимать не как какой-то универсум, а как коллаж, мозаику, нарезанную из бесчисленного множества различных субкультур, реализующих себя в киберпространстве глобальной сети. Несомненно, фрагментарность Интернета коррелирует с фрагментарностью постмодерной культуры в целом. Сеть способствует утверждению «племенной психологии», то есть воплощает стремление людей выразиться в микрогруппах, объединенных по определенным, разделяемым индивидами интересам. Таким образом, Интернет становится эффективным средством, обеспечивающим его пользователям возможность коммуникации именно с тем фрагментом реальности, который является наиболее близким для их индивидуальностей, что в очередной раз свидетельствует о его либертарианской сущности.

Теперь, предоставив общую информацию о специфике и особенностях киберкультуры как таковой, мы подробней рассмотрим сам феномен «компьютерного андеграунда» и попробуем привести его классификацию на текущий момент.

Компьютерный андеграунд – обширная совокупность социокультурных групп, которые различаются по способу самовыражения и самоидентификации в виртуальном пространстве, но при этом едины в своем негативно-позитивном отношении к существующему мировому порядку с некоторыми небольшими различиями между друг другом. Люди, которые идентифицируются как «компьютерный андеграунд», стремятся изменить окружающий мир посредством информационных технологий в корыстных или бескорыстных целях, веря в то, что соответствующие преобразования в конечном итоге позитивны.

Далее мы приведем примерную классификацию составляющих элементов компьютерного андеграунда.

Хакеры-исследователи – небольшая, но наиболее образованная и талантливая часть сообщества компьютерного андеграунда, основным занятием которых является исследование разнообразного программного обеспечения на уязвимости, которыми может воспользоваться потенциальный взломщик или которые могут улучшить работу компьютерной системы, сети, увеличивая ее эффективность. Также, здесь приводится общие определение термина «хакер» по книге Эрика Реймонда «Новый хакерский словарь» [4]:

1. Программист, которому изучение тонких и неочевидных возможностей системы доставляет огромное удовольствие, в отличие от большинства программистов, которые в своей работе обходятся минимально необходимыми знаниями.

2. Программист-фанатик или просто программист, которому практические программирование доставляет несравненно большее удовольствие, нежели теоретизирования на околокомпьютерную тему.

3. Человек, способный понять и оценить ценность хака.

4. Программист, способный работать очень быстро.

5. Эксперт или фанат в любой области, например, «астрономический хакер» или «хакер-ботаник».

6. Человек, которому решение сложных задач доставляет огромное удовольствие, тот, кто любит действовать в обход общепринятых правил и ограничений.

7. (Вызывает много возражений) Человек, готовый всюду совать свой нос в поисках защищенной (секретной) информации (парольный хакер, сетевой хакер).


Хакеры-взломщики - довольно многочисленная часть андеграунда, которая в различных целях осуществляет «чистые взломы». Чистые в переводе с компьютерного сленга, это взлом, проникновение, при котором никакая информация не была уничтожена на каких-либо носителях, система продолжала работать без снижения своей эффективности, после проникновения хакер сообщил соответствующим лицам, ответственным за безопасность данной системы о проникновении, способе проникновения и подробно описал процедуру вторжения. Иногда, к этому понятию добавляют и копирование информации без использования в корыстных целях, но эта часть вызывает много споров и крайне неоднозначна, особенно, учитывая совершенствование законодательства в области копирайта.

Хакеры-вандалы – люди, по каким-то причинам планирующие и осуществляющие вторжение в компьютерные системы с сознательной целью причинения ущерба этим системам. Количество разнообразных атак, используемых этим типом людей достаточно велико, но при этом мы вновь не говорим о корыстных целях. Такие атаки проводятся людьми, несогласными с политикой каких-то стран, корпоративной политикой или в знак протеста против чего-либо.

Кракеры (крэкеры) – люди, которые целенаправленно занимаются коммерческим взломом компьютерных систем и сетей в корыстных целях. В 1985 понятие сформулировано самим хакерским сообществом, чтобы СМИ не отождествляли их с хакерами, одно из обозначений «темные хакеры». Термин исходит от образа Дарта Вейдера, героя фильма Джорджа Лукаса. Они имеют много общего с группой «пираты», но автор предлагает все же различать их.

Некоммерческие крэкеры-пираты – достаточно небольшая часть андеграунда, люди, которые нарушают закон, снимая защиту с коммерческого программного обеспечения, но при этом не зарабатывающие на этом деньги, а открыто выкладывающие взломанные программы в открытый доступ для всех желающих.

Пираты, warezники – люди, но чаще всего группы, которые специализируются на взломе программного обеспечения для последующей продажи. Необходимо отметить, что почти всегда это не одиночки, а хорошо организованные команды, кланы, со своей четкой специализацией и обязанностями членов такой группы. В числе прочих, в таких группах всегда присутствуют крэкеры, отвечающие за непосредственный взлом компьютерных программ.

Кибертеррористы – новая категория компьютерного андеграунда, связанная с феноменом виртуального террора. Одним из первых и самых ярких проявлений этой части был виртуальный террор во время палестино-израильской интифады в 90-х годах. В данном случае мы имеем дело с людьми, которые целенаправленно стараются причинить вред государству или какой-то группе людей, по идеологическим соображением, по возможности, максимизируя причиненный ущерб.

Санитары – на данный момент достаточная ограниченная часть андеграунда, наиболее полно представленная на ресурсе cyberarmy.com. Эта группа людей ставит своей основной целью свободное функционирование всемирной сети без вмешательства каких-либо государственных органов надзора, выражая готовность обеспечить нормальное функционирование сети собственными силами, искореняя сетевой вандализм и детскую порнографию, в которых они видят две основные проблемы для максимально самодостаточного существования сетевого пространства.

Вирмейкеры - термин «вирмейкер» ввели в обращение члены известной вирмейкерской группы Stealth. Это люди, которые занимаются написанием компьютерных вирусов. Вирмейкеров еще называют вексерами (от слова Virus eXcange) или технокрысами. Написание компьютерных вирусов – проявление агрессии по отношению к окружающему миру. Здесь, как кажется автору, уместно привести цитату Ж. Бодрийяра [5]. «Во мне сидит ненависть, - выражение почти безличное. Оно означает не столько субъективную эмоцию или субъективное состояние, сколько объективную и беспричинную ярость, рождающуюся в городской пустыне, прежде всего в пригородах, превращенных в настоящую свалку. Если насилие порождается угнетением, то ненависть зарождается, когда человека отправляют на помойку». Эта часть компьютерного андеграунда очень многочисленна и весьма влиятельна, с точки зрения потенциального ущерба, который наносят вирусные атаки. Можно было бы дополнительно привести суб классификацию вирмейкеров, в силу различных специализаций, которые можно выделить в этом сообществе, однако здесь мы будем оперировать только наиболее общим определением – «вирмейкер».

Кардеры – (от слова card). Одна из наиболее закрытых общностей внутри компьютерного андеграунда в силу своих сложных отношений с законам практически во всех странах мира. Эти люди выбрали своей специализацией изучение особенностей кредитных карт и банкоматов. Наиболее известны кардеры своими незаконными махинациями с кредитными картами и реже – удачными взломами банкоматов. Нанося ежегодный урон банкам и их клиентам, находясь за гранью закона, кардеры образуют собственные сообщества (наиболее известен в России крупный союз кардеров - carderplanet.com) со строгой иерархией и высоким уровнем личной конспирации.

Фрикеры – (от слова phreak). Изначально – наука и искусство незаконного подключения к телефонной сети. Уже в конце 80-х, с введением новых, более защищенных стандартов связи, легендарные понятия как «blue box» ушли в прошлое. На данный момент, основной интерес фрикеров во всем мире прикован с спутниковой и сотовой связи. Как и кардеры, это наиболее маргинальные, криминогенные сообщества, деятельность которых незаконна в большинстве стран мира.

«Иные», альтернативщики – одиночки и группы людей, которые часто имеют определенное отношение к вышеперечисленным группам, но объединяющим началом для этих людей служат вещи, не имеющие прямого отношения к компьютерной безопасности, - альтернативные, малораспространенные операционные системы, нестандартные медиа возможности в качестве способа творческого самовыражения (демо-сцена), эксперименты с компьютерными комплектующими, самовыражение через нестандартное применение компьютерных технологий.

Завершая статью, хочется сказать, что здесь мы рассматриваем крайне важное социальное явление, которое динамично развивается и видоизменяется. На взгляд автора, для понимания процессов формирования компьютерного андеграунда, необходимо анализировать это субкультурное явление в контексте более широкого культурологического явления – киберкультуры, анализ которой способствует объяснению и адекватному восприятию социокультурного феномена «компьютерного андеграунда».

1. См. «Манифест хакеров».
2. Необходимо отметить, что распространенное мнение о хакерах как о взломщиках компьютерных систем и наносящих тем самым ущерб, не совсем соответствует действительности. Подобные действия идут в разрез с хакерской этикой, а лица, их осуществляющие, называются не хакерами, а крэкерами. Более подробно классификация течений компьютерного андеграунда будет рассмотрена в статье далее.
3. Дуглас Рашкофф. «Медиа вирус!» - М., 2003. - С.38.
4. Эрик С. Реймонд. «Новый словарь хакера» - М.,1996. - С.262.
5. Бодрийяр Ж.. Город и ненависть. - М., 2000.

Добавить комментарий

Всего 0 комментариев